18 апреля 1930 года в московской квартире раздался телефонный звонок, который изменил судьбу русской литературы. На том конце провода был человек, от одного имени которого замирали сердца миллионов. "Товарищ Булгаков? С вами будет говорить товарищ Сталин", — произнес секретарь. Писатель подумал, что это розыгрыш...
К 1930 году Михаил Булгаков находился в отчаянном положении. Все его пьесы были сняты с репертуара, публикации запрещены, а сам он фактически оказался в творческой блокаде. В марте писатель отправил письмо правительству СССР с просьбой либо выпустить его за границу, либо дать возможность работать. Он писал с горькой иронией: "Все мои пьесы запрещены, нигде ни одной строчки моей не напечатают, никакой готовой работы у меня нет... Я обращаюсь к гуманности советской власти и прошу меня, писателя, который не может быть полезен у себя, в отечестве, великодушно отпустить на свободу".
Но вместо высылки последовал тот самый звонок. Сталин спросил: "Что, мы вам очень надоели?" На что растерянный Булгаков ответил: "Я очень много думал в последнее время — может ли русский писатель жить вне родины. И мне кажется, что не может".
"Вы правы, — сказал Сталин. — Где вы хотите работать? В Художественном театре?" — "Да, я хотел бы. Но там со мной говорили и отказали". — "А вы подайте заявление туда. Мне кажется, что они согласятся".
И действительно, на следующий день Булгакова приняли ассистентом режиссера во МХАТ. Парадокс заключался в том, что вождь, уничтоживший миллионы, проявил личное участие в судьбе одного писателя.
Но почему Сталин вообще обратил внимание на Булгакова? Ответ кроется в пьесе "Дни Турбиных", которую вождь посмотрел... 15 раз! Это абсолютный рекорд для любого советского руководителя. Константин Симонов вспоминал слова Сталина: "«Дни Турбиных» — антисоветская штука, и Булгаков не наш... Тем не менее, когда он бежит от красных и попадает к белым, то ему и у белых плохо... Зритель воспринимает пьесу так — били белых, и будут бить!"
Историк Эдвард Радзинский отмечает: "Сталин видел в Булгакове талант, способный прославить его эпоху. Но писатель должен был сломаться, признать величие вождя". И Булгаков почти сломался.
В 1939 году произошло событие, которое окончательно определило судьбу писателя. Булгаков написал пьесу "Батум" — о молодом революционере Сталине. Казалось бы, вот он — шанс на реабилитацию! Но когда делегация МХАТа приехала в Батуми для подготовки постановки, из Москвы пришла телеграмма: "Пьесу о молодом Сталине запретить, она не нужна".
Как вспоминала Елена Сергеевна Булгакова: "Это был удар, от которого Миша уже не оправился". Писатель понял — его использовали, дали надежду и отняли ее. Болезнь почек, которой он страдал с юности (еще со времен работы земским врачом и пристрастия к морфию), резко обострилась.
Но именно в эти годы творческой блокады Булгаков создавал свой главный роман. "Мастер и Маргарита" писался с 1928 по 1940 год, переделывался восемь раз. Первая редакция была сожжена самим автором в марте 1930 года — за месяц до звонка Сталина.
"Рукописи не горят" — эта фраза из романа оказалась пророческой. Булгаков восстановил текст по памяти и продолжил работу. Литературовед Мариэтта Чудакова обнаружила удивительный факт: в черновиках романа Воланд первоначально появлялся "в кожаной куртке" — типичной одежде чекистов. Не был ли князь тьмы отчасти списан с "кремлевского горца"?
Елена Сергеевна вспоминала последние дни мужа: "Уже почти ослепший, он диктовал мне последние правки. Говорил: «Может быть, это и правильно... Что я умру, так и не увидев напечатанным...»" Булгаков умер 10 марта 1940 года. Его роман увидел свет только через 26 лет.
Но главная ирония в том, что Сталин, стремившийся контролировать литературу, невольно способствовал созданию величайшего русского романа XX века. Как отмечает историк Дмитрий Быков: "Не будь того звонка, Булгаков мог бы эмигрировать. Не будь запретов — не было бы той внутренней свободы, которая родила «Мастера и Маргариту»".
Сегодня история Булгакова особенно актуальна. Она учит нас: настоящее искусство всегда найдет путь к читателю, даже если этот путь займет десятилетия.
"Мастер и Маргарита" стал не просто романом — он превратился в культурный код, без которого невозможно понять русскую литературу XX века. А телефонный разговор Сталина и Булгакова остается одним из самых загадочных эпизодов советской культурной истории — моментом, когда правитель на мгновение стал человеком, а писатель получил шанс остаться писателем.
Как писал сам Булгаков в письме к другу: "Я сделал себя сам драматургом, каким и был рожден. Но родился я не вовремя". Возможно, он ошибался. Возможно, он родился именно тогда, когда нужно было родиться, чтобы подарить миру историю о Мастере, Маргарите и о том, что рукописи действительно не горят — даже если их пытается сжечь сама История.
